Уличные обменные пункты становятся значительными игроками рынка наличной иностранной валюты. Небанковские обменники, через которые раньше официально проводили всего 1% от всех валютообменных операций, в июне уже занимали почти половину рынка. Но де-факто переток клиентов не происходит, просто обменники начали декларировать свои реальные обороты, пишет FinClub.
Сети обменников легализовали большую часть своих оборотов наличной иностранной валюты, которые уже вплотную приблизились к объему конвертационных операций физлиц в кассах банков. Как сообщили в Нацбанке, обменные пункты в июне купили у населения валюты на 297,5 млн долл. и продали ему почти всю эту сумму — 292,1 млн долл. (объем торгов составил 589,6 млн долл.). Тем временем банки хоть и купили значительно больше валюты (473,6 млн долл., но продали населению меньше трети этой суммы (140,4 млн долл.). Поэтому их оборот торгов (614 млн долл.) был почти таким же.
Официальный объем рынка небанковских услуг по обмену иностранных валют начал расти в начале года. Если в декабре 2016-го уличные обменники декларировали покупку у населения 9,5 млн долларов и продажу ему тождественной суммы, то спустя семь месяцев эти показатели выросли более чем в 30 раз:
В отчетности обменники отмечают, что продают всю выкупленную валюту обратно «в рынок». Сальдо их операций хоть и позитивное, но незначительное — до 6 млн долл. в месяц.
«Статистика декларирования объемов операций изменилась после снятия административных искусственно установленных барьеров», — рассказал директор департамента лицензирования НБУ Александр Бевз.
Легализацию рынка спровоцировали снятием ограничений, стимулировавших развитие теневых операций. С начала 2017 года парламент отменил 2-процентный сбор в Пенсионный фонд при покупке населением наличной иностранной валюты. Чтобы не платить этот сбор, пункты обмена валют раньше просто официально не оформляли валютообменные операции клиентов. С учетом близких номинальных курсов валют в обменниках и банках неуплата сбора обменниками давала им нерыночное преимущество в глазах клиентов. К тому же обменники не проводят идентификацию личности, а лишь просят поставить подпись в квитанции.
При этом обменники, в отличие от банков, не соблюдали лимит продажи валюты в одни руки не более чем на 12 тыс. грн. Они разбивали крупные транзакции на несколько операций или совсем их не оформляли. Однако в апреле НБУ поднял лимит обмена валюты до 150 тыс. грн, что позволило украинцам официально покупать «на улице» крупные суммы. Это уравняло банки и финучреждения.
«Отмена 2% сбора и увеличение порога суммы валютообмена положительно влияют на динамику и обеспечивают выведение дополнительных объемов с теневого рынка», — констатирует директор по рынкам капитала Альфа-Банка и Укрсоцбанка Татьяна Попович.
Изменение структуры рынка показывает усиление веса небанковских компаний. Если в декабре небанковские обменники провели операций покупки-продажи валют в объеме 9% от операций, проведенных банками, то в январе этот показатель вырос до 35%, а к концу I полугодия достиг 96% (см. график). При этом идентичная траектория наблюдается в сегменте покупки валюты, где небанковские обменники активно конкурируют с банками, часто ставя курсы покупки выше, чем в банках. Поэтому в июне их объем покупки валюты рос даже на фоне сокращения притока валюты от населения.
В то же время в сегменте реализации валюты небанковские обменники еще в марте стали продавать больше валюты, чем все банки, а в мае-июне обменники и вовсе продавали в два раза больше, чем банковские учреждения.
В настоящее время практически невозможно найти обменник, где отказали бы в покупке валюты. Напротив, обменники продадут любой объем требуемой валюты, а также выдадут дисконтную карту на последующие покупки, как это делали в компании «Финод». А если требуемой суммы валюты нет в наличии, вас направят в ближайший обменник этой же сети, в котором продадут необходимую сумму и выдадут визитку для предварительной брони крупных сумм при покупки валюты в будущем, как это делали в сети «Виктория», возобновившей работу в начале года.
А еще меньше трех лет назад НБУ вынашивал планы закрытия всех уличных обменников. В январе 2015 года первый заместитель главы НБУ Александр Писарук анонсировал подготовку законопроекта «О внесении изменений в Декрет Кабмина «О системе валютного регулирования и валютного контроля». В НБУ тогда заявили, что «инспекционные проверки валютообменных пунктов, открытых небанковскими финансовыми учреждениями, в том числе на основании агентских соглашений с юрлицами, выявили многочисленные нарушения требований нормативно-правовых актов НБУ при осуществлении валютообменных операций и недостаточный уровень контроля со стороны руководства небанковских финучреждений над деятельностью собственных структурных подразделений».
«Отсутствие надлежащего контроля открывает возможности для возникновения системных злоупотреблений и дальнейшего увеличения социального напряжения. Кроме того, учитывая, что единым законным средством платежа в Украине является гривня, иностранная валюта (доллар) не может рассматриваться как товар первой необходимости, а центральный банк государства не должен организовывать его круглосуточную и легкодоступную продажу», — заявил регулятор.
Решение проблемы Нацбанк видел в том, чтобы запретить валютообменные операции всем, кроме банков. Для обоснования этой инициативы НБУ привел данные, что 99% объемов операций по покупке и продаже наличной иностранной валюты осуществляется банками и только 1% — финучреждениями. «С черным рынком они не конкурируют и особо не помогают. Экономической целесообразности в их существовании нет, «головняка» — полно», — пояснял Писарук.
Но законопроект так и не был разработан, а инициатива вновь была похоронена. Отметим, что в НБУ при Владимире Стельмахе в 2008 году уже предлагали запретить уличные обменные пункты, но отказались от этой идеи после протестов работников обменных пунктов.
Теперь же НБУ передумал. Уже в конце 2015 года он пошел другим путем: ужесточил условия лицензирования, одновременно начав массово раздавать лицензии новым компаниям. Летом 2016 года он требования даже ослабил. После этого начал выявлять незаконные обменники и вести их реестр. А в регионах прокатились волны проверок. Но этот рынок начал переживать бум: количество обменников выросло с 1 107 в начале 2015 года, когда их хотели закрыть, до 3 276 офисов на текущий момент.
НБУ недоволен лишь тем, что эти компании не платят налоги, хотя их и заставили использовать РРО. В июне Александр Бевз предложил ввести фиксированный сбор с каждого обменного пункта небанковских учреждений, чтобы лишить их стимула занижать уплату налога на прибыль. На момент, когда в НБУ заговорили об инициативе, они еще не начинали диалог с Минфином, тогда как предварительные консультации с рядом крупных операторов рынка состоялись еще в 2016 году.
«И они действительно говорили, что для них отсутствие привязки налогов к прибыли может быть стимулом показывать обороты в отчетности. Но тогда не было РРО», — отмечал Бевз. По его словам, внедрение «патентного сбора», как в НБУ его называют, не преследует цели увеличить количество налогов. «Но если это увеличит поступления в бюджет и добавит прозрачности рынку, то это не тот случай, когда надо прикрываться дебюрократизацией, а просто приветствовать здравую инициативу», — говорил он.
