Беседовали
Наталья Мамченко,
Вячеслав Хрипун,
«Судебно-юридическая газета»
Генеральный директор государственного предприятия «Информационные судебные системы» (ГП «ИСС») Виталий Живаев в эксклюзивном интервью рассказал «Судебно-юридической газете», почему государственная структура до сих пор не администрирует автоматизированные системы документооборота Верховного Суда, ВССУ и Апелляционного суда Киева, а также возможно ли несанкционированное вмешательство в работу АСД общих и специализированных судов.
– В Украине есть 3 суда, которые работают на своих автоматизированных системах документооборота. Почему так получилось?
– Свои автоматизированные системы документооборота есть у Верховного Суда, Высшего специализированного суда по рассмотрению гражданских и уголовных дел и Апелляционного суда Киева. Обязательная автоматизированная система документооборота в административных судах заработала с 1 января 2010 г., а во всех остальных – с 1 января 2011 г. Но в Верховном Суде и Апелляционном суде Киева автоматизированные системы документооборота были установлены еще в 2000-е. Соответственно, в 2011 г. они не захотели переходить на систему, которую установили во всех остальных судах Украины.
– Но ведь в административных судах раньше тоже была своя, отличная система документооборота.
– Да, но Высший административный суд решил, что надо переходить на общегосударственную автоматизированную систему, и все административные суды это требование выполнили. Дело в том, что в законодательстве не указано, что в суде обязательно должна стоять какая-то конкретная система, лишь отмечено, что автоматизированная система должна быть.
– Т. е. с этими тремя судами по линии автоматизированных систем вы пока не работаете?
– Нет. Апелляционный суд Киева ранее заявлял, что купил автоматизированную систему у частных разработчиков и сам ее дорабатывал. Если у них возникают какие-то проблемы, они решают их сами. У нас нет никаких договорных отношений с этими тремя судами. Статистические данные они тоже формируют сами. Апелляционный суд Киева подает их нам в виде электронных отчетов в формате Excel.
– Как эти суды, в частности тот же Апелляционный суд Киева, мотивируют свое желание остаться на автоматизированных системах, разработанных частными фирмами?
– Когда Совет судей Украины создал рабочую группу, разрабатывающую изменения в Положение об автоматизированной системе документооборота суда, этот вопрос там неоднократно обсуждался. Аргументами представителей этих трех судов всегда было то, что в установленных в этих судах системах их все устраивает, и переходить на нашу систему нет необходимости. Руководитель аппарата Апелляционного суда Киева Олег Радченко, тоже состоявший в этой рабочей группе, утверждал, что у них в суде установлена нормальная автоматизированная система, и все работает, как надо. Также он говорил, что у них есть сотрудники, которые самостоятельно дорабатывают систему.
– Можете ли вы как-то проверить, было ли вмешательство в работу автоматизированных систем, установленных в ВСУ, ВССУ и Апелляционном суде Киева?
– Нет. У нас нет специалистов, которые знают структуру и базы данных этих систем.
– Но эта проблема все же как-то решается?
– Мы ежегодно предлагаем ВСУ, ВССУ и Апелляционному суду Киева перейти на автоматизированную систему, действующую по всей Украине, но безрезультатно. Но на заседании Совета судей Украины 5 июня рассматривалось предложение, согласно которому все суды Украины теперь должны перейти на автоматизированные системы государственного образца. Было решено, что до 1 ноября 2015 г. должен быть обеспечен документооборот автоматизированных систем ВСУ, ВССУ и Апелляционного суда Киева с центральной базой данных. Кроме того, согласно изменениям в Положение об автоматизированной системе документооборота суда, вступившим в силу с 1 января 2015 г., все документы собраний судей, приказы руководителей аппарата судов, касающиеся работы автоматизированной системы, должны направляться в центральную базу данных, администратором которой является ГП «ИСС». Это позволит нам проводить по поручению ГСА проверки правильности распределения дел, наличия вмешательств в работу системы, не выезжая в суд.
– Кто является разработчиком и обладателем авторских прав на КП «Д-3» и КП «ДСС», установленные и действующие в судах сейчас?
– Разработчиком и обладателем прав на КП «ДСС» (установлена во всех административных и хозяйственных судах) и КП «Д-3» (установлена в общих судах) является государственное предприятие «Информационные судебные системы», учредитель которого – Государственная судебная администрация (ГСА).
– Кто проводит проверку вмешательства в работу автоматизированной системы в том или ином суде?
– Проверку возможного вмешательства в автоматизированную систему проводит ГСА, ее же люди пишут соответствующие отчеты. А мы выделяем лишь технического специалиста, чтобы получить нужную информацию о вмешательстве в работу системы.
– Как работают автоматизированные системы документооборота в общих и спецсудах?
– Дело в том, что программа работает так, как ее настроят сотрудники самого суда. За работу автоматизированной системы в суде непосредственно отвечает руководитель аппарата. Он непосредственно дает доступ сотрудникам, которые устанавливают необходимые настройки. Многие настройки зависят от конкретных решений собраний судей, от наличия судей на работе, их специализации. Все это вносится в систему вручную. Ежедневно вносится в систему и табель выхода судей на работу. Потом, в случае необходимости, проверяется, действительно ли те или иные судьи отсутствовали на работе, что сделало возможным рассмотрение конкретного дела только одним судьей, какая у них специализация, раз только один судья рассматривает эти дела.
– Могут ли сотрудники аппарата суда-администраторы системы самостоятельно установить настройки, не одобренные собранием судей, позволяющие вмешиваться в работу программ «Д-3» и «ДСС»?
– Да. Но за это предусмотрена уголовная ответственность.
– Что необходимо сделать, чтобы была проведена проверка возможного вмешательства в работу автоматизированной системы?
– Проверки проводятся по конкретным запросам и делам. Т. е. для проверок должны быть основания – например, заявление о том, что в конкретном суде имело место возможное вмешательство в работу автоматизированной системы. Когда есть жалобы на вмешательство в работу системы, в первую очередь проверяются данные, из какого количества судей был произведен автоматический выбор. Это фиксируется в отчете об автоматическом распределении дел. В нем указывается полный список судей суда, а также список судей, которые были исключены из автоматического распределения с указанием причины исключения. Как правило, манипуляции происходят путем установки судьям других специализаций, или указывается отсутствие судьи на работе, в результате чего дело попадает к конкретному судье. Нужно поднимать решения собраний судей и проверять, у кого из судей какая специализация. В целом после соответствующих заявлений начинаются уголовные производства, в рамках которых и проводится проверка вмешательства в работу автоматизированной системы суда.
– Т. е. если нет заявлений, проверок не будет?
– Нет. Наше предприятие не осуществляет контроль за тем, было ли вмешательство в систему или нет. Мы выделяем специалиста, который проводит проверку, когда есть соответствующая жалоба на имя начальника аппарата суда или главы ГСА.
– Можно ли получить удаленный доступ к автоматизированной системе в конкретном суде?
– Нельзя. Даже у наших сотрудников нет возможности получить удаленный доступ к локальным базам данных суда. Весь обмен данными происходит в закрытой сети, недоступной извне. Она закрыта с помощью технологии VPN – зашифрованной виртуальной частной сети.
– На заседании Совета судей 5 июня обсуждалась ситуация, когда в автоматизированную систему попадают судебные решения по одним и тем же делам, но с противоположными формулировками. Почему так происходит?
– Такие случаи бывают редко. Это происходит потому, что вначале судья внес в АСД одно решение, подписал электронной подписью и перевел его в статус оригинала с пометкой отправки в реестр, но потом внес другое решение.
– Но это же подозрительно?
– Подозрительно. Но Закон «О доступе к судебным решениям» и соответствующее постановление Кабинета министров определяют, что если в реестр попадает решение, имеющее какие-то ошибки, в реестр должно направляться и судебное решение с исправленными ошибками.
– Как-то можно отследить такие случаи?
– Только если судья сам обратится с соответствующим заявлением. Как администраторы реестра, мы не анализируем судебные решения, это не наши полномочия.
– Есть информация, что КП «Д-3» и КП «ДСС» не сертифицированы.
– Это так. Но это, по большому счету, формальности, мы сейчас занимаемся процессом сертификации программ. В целом они сделаны согласно пожеланием судов. Сертификация стоит денег, а их всегда не хватает.
– Специалисты утверждают, что «Д-3» и «ДСС» не имеют комплексной системы защиты информации (КСЗИ).
– Насколько помню, Апелляционный суд Киева утверждал, что КСЗИ у них есть, но, тем не менее, к какому результату они пришли? КСЗИ, как и наличие сертификата, не решает проблем по недопущению вмешательства в работу автоматизированных систем. КСЗИ должна быть в каждом конкретном суде, а не где-то в общем. У нас уже есть техническое задание от ГСА на создание типовой КСЗИ суда, сейчас идет процесс исследования, будет закупаться оборудование, а потом проходить сертификация. Но все это стоит очень больших денег, а оборудовать предстоит сотни судов.
– Т. е. проблемы с защитой автоматизированных систем все же есть?
– Информация передается по защищенным каналам. Все действия пользователя в программе документируются, видно, кто вносил какие настройки, а информация оперативно, не позже, чем каждые 2 часа передается в базу данных.
– Могут ли IT-специалисты, нанятые судами, изменить настройки автоматизированных систем, если руководство поставит им такие задачи?
– Чтобы доработать программу, нужно иметь ее исходные тексты, но мы их в суды не передаем. Вообще, было бы идеально, чтобы суды работали через WEB-систему (при таком способе данные хранятся на одном сервере, а обмен информацией с судами-клиентами происходит по сети – прим. изд.), и все базы были бы у нас, а не в судах.
– Как Вы относитесь к практике правоохранительных органов, когда во время следственных действий они изымают серверы?
– Изъятие серверов – это какое-то «ноу-хау». Для необходимых экспертиз было бы достаточно снять копию с базы данных суда. Для этого не надо останавливать сервер и блокировать работу суда. А в случае с нашими автоматизированными системами можно получить необходимую информацию прямо из центральной базы данных.
