Сергей Глушко,
«Судебно-юридическая газета»
26 мая закончились собеседования с последними кандидатами на должности судей Кассационного уголовного суда в составе Верховного Суда (ВС). Всего по уголовной специализации к собеседованию были допущены 108 кандидатов, из которых:
- 4 человека не подтвердили, по мнению ВККС, способность осуществлять правосудие в Верховном Суде (3 судей и 1 адвокат);
- 27 ждут решения ВККС в пленарном составе о возможности дальнейшего участия в конкурсе (24 судьи, 1 ученый, 1 адвокат и 1 заместитель генпрокурора);
- 77 прошли этот этап конкурса, и их дальнейшая судьба будет зависеть от места в рейтинге, который будет составлен по результатам собеседования и предыдущих показателей (61 судья, 9 ученых и 7 адвокатов).
Общие наблюдения
Показательно, что немалое значение для принятия решения по кандидату имело его поведение на собеседовании (уверенность в себе, реакция на вопросы, внятность и убедительность ответов, неравнодушие к результатам конкурса), а также отношение к появлению негативной информации о себе. Было отчетливо заметно, что кандидаты, которые заранее не ознакомили членов Комиссии и ОСД с аргументами, опровергающими или объясняющими различные негативные факты, вызывали более жесткую реакцию членов коллегии. Кроме того, их не радовало, когда кандидаты отправляли ответы на негатив исключительно в ОСД, а не в ВККС.
О кандидатах-«счастливчиках»
Все кандидаты, по которым ОСД не дал выводов о несоответствии критериям добропорядочности и профессиональной этики, прошли собеседование — даже откровенно слабые или не имеющие достаточного опыта в юридической сфере. Таких, естественно, спрашивали, не рано ли им претендовать на позицию судьи в высшей инстанции, не стоит ли сначала попробовать поработать на должности попроще. Но в итоге Комиссия, очевидно, решила не спешить с преждевременными отказами, ведь в окончательном рейтинге места таких кандидатов, скорее всего, будут внизу списка (они могут получить даже 0 баллов).
По субъективному мнению, к откровенно слабым кандидатам относятся некоторые адвокаты, не имеющие регулярной и активной практики; молодые судьи первой и даже апелляционной инстанции, неубедительно презентовавшие свой опыт и знания; отдельные научные работники, которые, кроме теории, почему-то не знают элементарных вещей из сферы судебного производства. Например, один ученый не мог сказать, с какой стороны от судьи на заседании находятся адвокат и прокурор.
Прости-прощай
Все 4 кандидата, по которым приняты решения о прекращении участия в конкурсе, имели негативные выводы ОСД. Относительно 3 из них эти выводы базировались в основном на сокрытии информации о благосостоянии. В частности, адвокат Ростислав Голосий не сообщил о наличии корпоративных прав в некоторых юридических компаниях, которые якобы находятся в стадии ликвидации. Судья Крюковского районного суда Кременчуга Иван Дядечко, по его словам, не думал, что нужно сообщать о наличии доверенности на пользование дорогостоящим автомобилем и катером, да еще и с правом продажи. Судья Апелляционного суда Полтавской области Василий Маличенко «забыл» упомянуть в анкетах и декларациях об использовании в качестве жилья одного из помещений суда — мол, в небольшом районном городке, где он в свое время работал судьей, другого выхода не было. При этом вопрос оплаты такого проживания кандидат ничем не подтвердил.
А вот судья Петропавловского райсуда Днепропетровской области Петр Бурда выбыл из конкурса из-за неразвеянных претензий относительно недобросовестного выполнения должностных обязанностей судьи и легкомысленного отношения к требованиям конкурса. Кроме прочего, он утаил резонансную информацию об увольнении в 2007 г. за нарушение судебной присяги. Хотя Высший совет юстиции в 2011 г. отменил это решение, восстановив судью в должности, сокрытие этого факта, очевидно, оставило у членов комиссии определенный осадок. Тем более, что кандидат, предварительно ознакомившись с выводом ОСД, не счел нужным заблаговременно предоставить необходимые объяснения. Не в пользу кандидата свидетельствует и тот факт, что из 245 рассмотренных им уголовных дел 135 он внес в Единый реестр судебных решений с нарушением установленных сроков. Редкий случай, когда представители ОСД и члены Комиссии сошлись во мнении, что судья, даже если существуют трудности в работе, должен не опускать руки, а, наоборот, приложить все усилия для их преодоления, чтобы не пострадала репутация судебной системы.
Группа неоднозначных решений
Кандидатов, которые дополнительно должны пройти «чистилище» заседания ВККС в пленарном составе, объединяет одно — наличие отрицательных выводов ОСД.
Впрочем, среди них можно выделить одну категорию — это ныне действующие судьи Высшего специализированного суда Украины по рассмотрению гражданских и уголовных дел, основная претензия к которым — несообщение об участии в рассмотрении в кассационном порядке дел, заявители по которых впоследствии якобы были признаны осужденными по политическим мотивам. Речь идет о Юрии Луценко и Юлии Тимошенко, отправленных за решетку во времена Виктора Януковича.
Ни один из кандидатов не согласился с выводами ОСД — все категорически заявили, что в тех заседаниях никакие права Ю. Луценко и Ю. Тимошенко нарушены не были. Кассационные рассмотрения тогда касались вопроса взятия их под стражу, но на тот момент они уже были осуждены и отбывали наказание, поэтому решение ВССУ на приговор не влияло. В дальнейшем эти решения не были отменены и не находятся на рассмотрении в Европейском суде. Кроме этого, нет ни одной резолюции Европейского парламента, где прямо указывалось бы, что Ю. Луценко и Ю. Тимошенко осуждены по политическим мотивам, а их приговоры не пересмотрены в украинских судах и доныне.
Интересно, что такую позицию поддержали и члены Комиссии, которые неоднократно вступали в ожесточенную дискуссию с представителями ОСД. Они считали, что аргументов, подтверждающих версию ОСД недостаточно, и общего понимания так и не удалось найти. Очевидно, у кандидатов-судей ВССУ есть все шансы продолжить борьбу на пленарном заседании ВККС.
Было еще одно обстоятельство, мнения представителей ОСД и членов Комиссии по которому разошлись: является ли запрещение несанкционированной видеосъемки нарушением принципа гласности при проведении судебных заседаний? Стоит заметить, что при наличии подобных действий в судебной практике кандидатов они гарантированно получали негативные выводы Совета, поскольку его представители уверены, что разрешение на использование диктофона и фотоаппарата в открытых судебных заседаниях получать не нужно — об этом есть соответствующие положения закона о судоустройстве и статусе судей. Однако кандидаты парировали, что гласность и открытость — это не вседозволенность.
